В одном из писем к своему отцу он писал: «Каждый день мы должны соединять свои страдания со страданиями Христа, Который взошёл на Голгофу, чтобы указать нам путь к вечной жизни, много молиться. Молитва – наша величайшая сила».

Возле села Долинка в Казахстане, где до 1959 года располагался концентрационный лагерь Долинка, входивший в группу лагерей Карлага, сохранилась небольшая часть кладбища, называемого Мамочкиным. Здесь, без гробов, в братских могилах лежат дети, не узнавшие за свою короткую жизнь, что значит свобода. Они родились и умерли в заключении, куда их матери попали за то, что были замужем за «врагами народа». Это единственное сохранившееся мемориальное захоронение жертв лагеря Долинка, сюда приходят почтить память всех, кто пострадал в страшные годы тоталитаризма. Большинство могил безымянные, только девяти малышам «посчастливилось» – их могилы отмечены табличками. Здесь же установлены и памятные знаки, посвящённые другим, взрослым мученикам сталинской эпохи. В 2005 г. греко-католическая община Казахстана установила здесь памятник католикам, погибшим в лагерях – мемориальную плиту с надписью: “Сестры и братья, которые погибли вместе со своим блаженным пастырем”.

Блаженный пастырь заключённых, священник Алексей Зарицкий родился 17 октября 1912 г. в селе Бильче, располагавшемся в Галиции (теперь Львовская обл.) и входившем в состав Австро-Венгрии, в семье Василия и Марии Зарицких.

Его отец был псаломщиком приходской церкви и пятеро его детей воспитывались в вере. Призвание Алексея к священству определилось рано и, закончив в 18 лет Стрыйскую гимназию, он поступил в Львовскую духовную семинарию. 29 апреля 1935 г. Митрополит Андрей Шептицкий рукоположил его в диакона, а через год, 7 июня 1936 г. в соборе св. Юра во Львове диакон Алексей Зарицкий стал священником.

Молодой священник начал своё пастырское служение в приходах сёл Верхняя и Нижняя Стинова, а вскоре был переведён в село Струтин. Он сразу же снискал любовь и уважение прихожан. В то время многие католики считали, что исповедоваться достаточно один раз в году – на Пасху, причащаться на каждой литургии признак самомнения, участие в религиозной жизни – дело женщин, а для мужчин вполне достаточно показаться в церкви в воскресенье, а потом можно выйти в церковный двор и провести большую часть богослужения там в приятных разговорах с соседями. Отец Алексей, как вспоминали его струтинские прихожане, был человеком мягким, деликатным, тихим, но у него было главное оружие пастыря – глубокая и искренняя вера и любовь к своей пастве. Вскоре, все жители села стали еженедельно посещать воскресную литургию и исповедоваться не реже раза в месяц. Священник заботился не только о духовной жизни прихожан, но старался помочь и в делах житейских. При приходе был организован детский сад, где дети не только находились под присмотром, но и получали начальное образование. Много сил о. Алексей прилагал к тому, чтобы дети из бедных семей могли учиться. В этом приходе он прослужил почти 10 лет до 1946 г., вместе с прихожанами преодолевая трудности войны и лишения послевоенного времени. Когда запретили обучать религии детей, о. Алексей стал готовить самых способных мальчиков и девочек так, чтобы они могли передавать полученные знания другим детям, собираясь по домам маленькими группами. Этих детей-катехизаторов он, несмотря на запрет, тайно собирал в своём доме на занятия. Когда после войны нужда и голод были особенно сильны, он поддерживал прихожан духовно и делился с ними всем, что у него было. Но впереди были времена ещё более суровые.

После присоединения Западной Украины к СССР власти начали планомерное уничтожение Греко-католической Церкви Украины. Львовский лже-собор, организованный НКВД и объявивший о присоединении греко-католиков к Русской Православной Церкви положил начало массовому уничтожению тех иерархов и пастырей, которые сохраняли верность Риму.

Всем греко-католическим священникам было в ультимативной форме предложено перейти в православие. Тех, кто не подчинился, ждали преследования. В это время о. Алексей Зарицкий был настоятелем в селе Рясна Русска. Он успел проститься с прихожанами и предупредить их, что, возможно, служит для них литургию в последний раз, так как для него отказаться от верности Святому Престолу равносильно тому, чтобы отказаться от Христа и поэтому он ожидает скорого ареста. «Не изменяйте вере отцов ваших» – сказал он на прощание. Вскоре о. Алексей был арестован и заключён в Золочивскую тюрьму, где провёл в ожидании суда шесть месяцев. И в тюрьме он оставался священником, служил литургию часов, молился вместе с заключёнными, ободрял, вселял мужество, рассказывал об истории Церкви, о мучениках и святых. На некоторое время его перевели в Львовскую тюрьму, затем 29 мая 1948 г. осудили по 54-й статье Уголовного Кодекса УССР за контрреволюционную деятельность на 8 лет лагерей.

В течение последующих восьми лет о. Зарицкий находился в заключении в разных лагерях, расположенных преимущественно в Сибири. Условия были чрезвычайно тяжёлыми, в том числе потому, что здесь царил полный произвол – политических заключённых подвергали жесточайшим истязаниям, морили голодом и просто убивали, считая попыткой к бегству разговор в строю или падение от слабости. Один из узников сталинских лагерей вспоминал: “С работы вели с собаками. Кто отставал, пускали на него собаку, а если разговоры, то конвой стрелял. Так один раз 16 человек было убито”.

Отец Алексей не отличался крепким здоровьем и выносливостью, днём он работал наравне со всеми, решительно отвергая попытки других заключённых, любивших и жалевших его взять часть его работы на себя, а ночью в бараке исповедовал, служил литургию, утешал и молился. Здесь, где ежечасно страдали и гибли люди, был необходим пастырь, и о. Алексей принял на себя обязанность быть тюремным священником для всех, кто находился с ним рядом. Для него это решение было естественным продолжением стремления следовать за Христом. В одном из писем к своему отцу он писал: «Каждый день мы должны соединять свои страдания со страданиями Христа, Который взошёл на Голгофу, чтобы указать нам путь к вечной жизни, много молиться. Молитва – наша величайшая сила». Но не только в служении заключённым он видел свою миссию. Здесь, в лагере он увидел страшную жестокость и духовную пустоту надзирателей и лагерного начальства, и его сердце переполнилось тревогой за их души. Он решает, что должен страдать и молиться за своих преследователей, как Его Учитель молился за своих палачей. И когда принимает этот крест на себя, чувствует глубокую близость с Христом. «Иисус, мой Иисус, так близко от меня, – пишет он брату, – и так любит меня».

Несмотря на то, что после смерти Сталина были освобождены многие невинно осуждённые, отец Алексей отбыл свой срок полностью и после освобождения был оставлен в ссылке в Караганде. Только тогда, когда были освобождены депортированные в Казахстан и Сибирь жители Западной Украины, в 1956 г. ему разрешили вернуться на родину, но он не пожелал воспользоваться этой возможностью – здесь, в Казахстане и в Сибири он нашёл множество людей нуждавшихся в его пастырском попечении и принял решение служить им.

С 1957 по 1962 г. священник Алексей Зарицкий переезжал из одного населённого пункта в другой, где его с нетерпением и радостью ждали католики, как византийского, так и латинского обрядов, главным образом, из числа ссыльных и бывших заключённых. Он принимал исповеди, крестил, венчал и служил мессу в деревнях и на шахтах, где надзор милиции был менее строгим, чем в самой Караганде. В октябре 1956 г. военный трибунал Прикарпатского военного округа реабилитировал о. Алексея. Теперь он имел право свободно передвигаться по всей территории СССР и смог распространить свои миссионерские поездки на Поволжье, Урал и Западную Сибирь. Мария Шнайдер, из семьи поволжских немцев, депортированных в Сибирь, вспоминала, что однажды о. Алексей приехал в Краснокамск, где жила тогда семья Марии и, прежде чем начать служить мессу, исповедовал верующих в течение целого дня и ночи. Когда его стали уговаривать прерваться для того, чтобы поесть и отдохнуть, он с мягкой улыбкой сказал: «Надо дать возможность всем принять Христа в Святом Причастии. Нельзя останавливаться и отдыхать, ведь в любой момент может прийти милиция и помешать нам». Одна из его духовных дочерей, бывшая тогда юной девушкой рассказывает, что о. Алексей был самым молодым из странствующих католических священников. Он был спокойным, приветливым и улыбчивым. Ничто в его облике не указывало на то, что это человек, перенесший тяжкие страдания, видевший смерть, лагеря, испытавший голод, холод, унижения и непосильный труд. У него всегда были с собой Святые Дары на тот случай, если кто-то будет срочно нуждаться в Причастии.

Во время своих разъездов по стране о. Алексей несколько раз встречался с митрополитом Иосифом Слипым. В 1957 г. он был назначен апостольским визитатором Казахстана и Сибири.

Вернувшись из одной из пастырских поездок в Орск, где он тогда жил о. Алексей узнал, что милиция лишила его прописки. Он не стал протестовать и с готовностью принял это новое испытание – быть «бездомным ради Христа». В СССР жизнь без прописки считалась уголовным преступлением; широко распространённое сегодня слово «бомж», которым принято называть маргинальных личностей, асоциальных бродяг, на самом деле милицейская аббревиатура из формулировки «лицо без определённого места жительства», обозначавшей этот род преступника. Некоторое время о. Алексею удавалось избежать преследования, но в 1962 г. милиция арестовала о. Алексея. Официально ему было предъявлено обвинение в бродяжничестве, но на самом деле власти, в который раз, попытались поразить пастыря, чтобы рассеялось стадо. Его приговорили к трём годам заключения и отправили в лагерь Долинка. Отец Зарицкий был ещё не стар, ему было всего пятьдесят, но годы заключения и испытаний подорвали его здоровье, и, хотя на этот раз его определили на сравнительно лёгкую работу – в швейную мастерскую – ему становилось всё хуже и хуже. Были уже времена хрущёвской оттепели, которые принято считать временем относительной свободы и либерализма, но в лагерях по-прежнему царила ужасающая жестокость. Сохранилось свидетельство нескольких женщин-заключённых, видевших сквозь проволоку, отделявшую женский лагерь от мужского, как однажды на священника набросились охранники избили его и столкнули в яму. Это было так ужасно, что женщины закричали. О. Алексей, с трудом выбравшись из ямы и вытирая с лица кровь, обернулся к ним со словами утешения: «Не плачьте, это путь Креста и многие идут по нему».

Он знал, что небо близко. В одном из последних писем, которые он писал из лагеря своим духовным детям, он говорит: «Богородица посетила меня и сказала мне: «Дорогой мой сын, ещё совсем немного страдания. Я скоро приду и возьму тебя с собой».

30 октября 1963 г. он умер от гипертонического криза в тюремной больнице. Его похоронили на лагерном кладбище. Позднее его мощи были перенесены на кладбище села Рясна Русска Львовской области.

27 июня 2001 г. Папа Иоанн Павел II причислил священника Алексея Зарицкого к лику блаженных.

Анна Кудрик