«И всякий, имеющий сию надежду на Него,
очищает себя так, как Он чист» [1Ин 3,3]
[в Храме у алтаря]
Во имя Отца и Сына и Святого Духа
Аминь
Мир с Вами
И со духом твоим
Молитва «Ангел Господень»
Введение Архиепископа
Молитва
Помолимся.
Молим Тебя, Всемогущий Боже, †
страданиями Единородного Сына Твоего
дай нам вновь обрести духовные силы, которых мы лишились по немощи нашей.
Через Господа нашего Иисуса Христа, Твоего Сына, †
Который с Тобою живёт и царствует в единстве Святого Духа,
Бог, во веки веков.
Аминь.
[весь народ]
Встань, пробудись,
восстань из мёртвых,
и освятит тебя Христос.
Стояние 1 [у входа в храм]
Иисуса Христа осуждают на смерть и возлагают на Него крест
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Хор CL]
Attende Domine, et miserere, quia peccavimus tibi.
Ad te Rex summe, omnium Redemptor
oculos nostros sublevamus flentes:
exaudi, Christe, supplicantum preces.
Dextera Patris, lapis angularis,
via salutis, janua caelestis,
ablue nostri maculas delicti.
Rogamus, Deus, tuam majestatem:
auribus sacris gemitus exaudi:
crimina nostra placidus indulge.
Tibi fatemur crimina admissa:
contrito corde pandimus occulta:
tua, Redemptor, pietas ignoscat.
Innocens captus, nec repugnans ductus,
testibus falsis pro impiis damnatus:
quos redemisti tu conserva, Christe.
[Призри, Господи, и помилуй, ибо мы согрешили против Тебя. Царь Искупитель, Сам Христе Господь! С плачем и скорбью мы к Тебе взываем: выслушай наши слезные моленья. Краеугольный Камень, Иисусе! Ты Путь спасенья и Врата бессмертья, души очисти от греховной скверны. Молим усердно мы Твоё величье: да внемлет слух Твой нашему стенанью, и да простишь нам наши преступленья. Перед Тобою с сокрушенным сердцем мы сознаемся в наших злодеяньях: да снизойдет к ним милость Твоя, Боже. Узник невинный, кроткий и смиренный, ты осужден был ради беззаконных. Тех, кого спас, сохрани Ты Господи].
[о. Дмитрий]
[Ис 53] «нет в Нём ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умалён пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице своё; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его.
Но Он взял на Себя наши немощи и понёс наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижён Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нём, и ранами Его мы исцелились.
Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, ведён был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих».
[о. Петрос]
[Ин 18,19-23] «Первосвященник же спросил Иисуса об учениках Его и об учении Его. Иисус отвечал ему: Я говорил явно миру; Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего. Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил.
Когда Он сказал это, один из служителей, стоявший близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь Ты первосвящен-нику? Иисус отвечал ему: если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?».
[Ин 18,29-38] «Пилат вышел к ним и сказал: в чем вы обвиняете Человека Сего? Они сказали ему в ответ: если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе. Пилат сказал им: возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его. Иудеи сказали ему: нам не позволено предавать смерти никого, — да сбудется слово Иисусово, которое сказал Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет.
Тогда Пилат опять вошел в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: Ты Царь Иудейский? Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне? Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал? Иисус отвечал: Царство Моё не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Моё, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Моё не отсюда. Пилат сказал Ему: итак, Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего. Пилат сказал Ему: что есть истина?».
[Оксана]
Смертный пот застилает ему глаза.
Он несёт крест, не видя своего последнего дня.
И что здесь прекрасного для взора,
скажи нам, Сын Человеческий?
Вода этой страны подобна глазам слепца,
камень этой страны подобен королевскому сердцу,
дерево этой страны — орудие пыток для тебя,
Любовь, Сын Неба.
Он преломил хлеб, налил вино.
Вот плоть, вот кровь.
Имеющий уши да услышит!
Он помолился и поднялся:
возлюбленные его спали под оливой.
Симон, ты спишь?
Он вскричал, поднявшись:
малые же дети его спали под оливой.
«Так спите же отныне»,
— говорит Сын Человеческий.
Они пришли с мечами и факелами:
«Здравствуй, Учитель».
Брат поцеловал брата своего в щёку.
Правое ухо было отсечено и вот оно вновь цело:
дабы человек слышал.
Петух пропел дважды:
любви больше нет, всё забыто.
Петух пропел в одиночестве твоего сердца,
Сын Человеческий.
На голове венец, в руке трость,
лицо ослепло от плевков и крови.
Привет тебе, Царь Иудейский.
Одежда поделена, воры мертвы.
«Жажду», — кричит сердце жизни.
Но губка упала вновь и бок пронзен,
и всё совершилось.
Теперь мы знаем, что Он Сын Бога живого
и что Он с нами до скончания века. Аминь.
[Милош, Маньяра]
[Лиза]
Мерцаньем звезд далеких безразлично
Был поворот дороги озарен.
Дорога шла вокруг горы Масличной,
Внизу под нею протекал Кедрон.
Лужайка обрывалась с половины.
За нею начинался Млечный Путь.
Седые серебристые маслины
Пытались вдаль по воздуху шагнуть.
В конце был чей-то сад, надел земельный.
Учеников оставив за стеной,
Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной».
Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь, как смертные, как мы.
Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.
И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала
В поту кровавом Он молил Отца.
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду.
На земле Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их: «Вас Господь сподобил
Жить в дни Мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников Себя предаст».
И лишь сказал, неведомо откуда
Толпа рабов и скопище бродяг,
Огни, мечи и впереди — Иуда
С предательским лобзаньем на устах.
Петр дал мечом отпор головорезам
И ухо одному из них отсек.
Но слышит: «Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.
Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы Мне сюда?
И волоска тогда на Мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь».
[Борис Пастернак 1949].
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Возвеличим велегласно
Славное сражение!
Возвестим креста победу —
Торжество предивное:
Одержал её Спаситель,
Претерпев заклание.
Стояние 2 [у статуи Матери Терезы]
Иисус падает под бременем креста
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Хор Кафедрального Собора]
Tenebrae factae sunt
Tenebrae factae sunt, dum crucifixissent Jesum Judaei:
et circa horam nonam exclamavit Jesus voce magna:
Deus meus, ut quid me dereliquisti?
Et inclinato capite, emisit spiritum.
Exclamans Jesus voce magna ait:
Pater, in manus tuas commendo spiritum meum.
Et inclinato capite, emisit spiritum.
[И сделалась тьма по всей земле, когда распяли Иисуса Иудей: и около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? И, преклонив главу, предал дух. Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух].
[о. Дмитрий]
[Ис 53] «Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребён у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его.
Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесёт жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его.
Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет. Посему Я дам Ему часть между великими, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понёс на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем».
[о. Петрос]
[Ин 19,1-17] «Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его. И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу, и говорили: радуйся, Царь Иудейский! И били Его по ланитам. Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины. Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!
Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины. Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим. Пилат, услышав это слово, больше убоялся.
И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа. Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя? Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.
С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю. Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифострото́н, а по-еврейски Гаввафа.
Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря. Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа».
[Настя]
Иисус Христос, дитя моё,
Пришёл не для того, чтобы болтать о пустяках.
Понимаешь, Он проделал путешествие на землю,
между нами, немалое путешествие.
(А ему было хорошо на прежнем месте.
До прихода.
У Него не было всех наших забот).
Он проделал путешествие на землю
Не для того, чтобы рассказывать нам басни
И всякий вздор.
У него не было времени для забавы.
Он употребил, использовал, потратил
Тридцать три года
Своей земной жизни,
Своей плотской жизни,
Тридцать лет
Своей частной жизни,
Три года
Своей жизни общественной,
Три дня
Своих страстей и смерти,
(И в лимбе три дня гробницы),
Тридцать лет труда и три года проповеди
и три дня страстей и смерти,
Тридцать три года молитвы,
Воплощения, облечения во плоть,
Облечения во плоть и в плотское, облечения в человека,
восхождения на крест, положения во гроб,
Воплощения и казни,
Жизни человека, и жизни рабочего, и жизни священника,
и жизни святого, и жизни мученика,
Жизни верного,
Жизни Иисуса,
Не для того, чтобы потом нам рассказывать сказки.
Он употребил, использовал, потратил все это.
Он пошел на все эти немалые расходы
Не для того, чтобы потом нам загадывать загадки
Для отгадывания,
Как колдун.
Строя из себя хитреца.
Нет, нет, дитя мое, и Иисус не давал нам также
мертвых слов,
Чтобы мы их заперли в маленьких ящичках
(Или больших).
И чтобы мы их хранили в прогорклом масле
Как мумии из Египта.
Иисус Христос, дитя мое, не давал нам консервов из слов
На хранение,
Он дал нам живые слова,
Чтобы мы их кормили.
Ego sum via, veritas et vita.
Я есть путь и истина и жизнь.
Слова жизни, живые слова можно хранить только живыми,
Кормить живыми,
Кормить, носить, согревать их в живом сердце.
А не хранить их заплесневевшими в деревянных
или картонных ящичках.
Как Иисус надел, вынужден был надеть на Себя тело, облечься плотью,
Чтобы произнести эти (плотские) слова
и чтобы их услышали,
Чтобы смочь их произнести,
Так мы, и мы тоже, в подражание Иисусу,
Так и мы, которые суть плоть,
должны этим воспользоваться,
Воспользоваться тем, что мы плотские,
чтобы их хранить, чтобы их согревать, чтобы их кормить в себе
живыми и плотскими,
(Вот чего даже ангелы не знают, дитя мое,
вот чего они не испытали).
Как мать по плоти кормит и греет на сердце
своего новорожденного,
Своего плотского грудничка у себя на груди,
Крепко обхватив его руками,
Так мы, пользуясь тем, что мы плотские,
Должны кормить, должны кормить в нашем сердце,
Нашей плотью и кровью,
Нашим сердцем,
Вечные Слова, произнесенные во времени и во плоти.
Чудо из чудес, дитя моё, тайна из тайн.
Потому что Иисус Христос стал нашим братом по плоти,
Потому что Он произнёс во времени
и во плоти вечные слова,
In monte, на горе,
Это нам, слабым, Он поручил,
Это от нас, слабых и плотских, зависит
Поддерживать и кормить и хранить живыми во времени
Эти слова, произнесенные живыми во времени.
[Пеги, Мистерия любви Жанны Д’Арк]
[Рома]
Отречение Петра, отречение Петра.
Вам больше нечего сказать, кроме этого,
отречение Петра.
Его, это отречение, используют как аргумент,
о нем говорят, чтобы замаскировать, чтобы скрыть,
чтобы извинить наши собственные отречения.
Чтобы заставить забыть, чтобы забыть самим,
чтобы заставить себя
забыть наши собственные ограничения.
Чтобы поговорить о чём-нибудь другом.
Чтобы перевести разговор на другую тему.
Пётр отрёкся от Него трижды.
Ну а дальше?
Ведь мы-то сами отрекались от Него
сотни и тысячи раз ради греха,
ради греховных заблуждений, отрекались, греша.
Tu es Petrus.
Он единственный после Иисуса
получил так свое имя,
непосредственно, из собственных рук Бога.
И Иисус был с ним на “ты”.
[Пеги, Мистерия любви Жанны Д’Арк]
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Сожалея о паденье
Наших прародителей,
Когда смерти приобщились
От плода вкусившие,
Древом Бог спасти замыслил
Ради древа проклятых.
Стояние 3 [у грота Лурдской Богоматери]
Иисус Христос встречает Свою Пречистую Матерь и утешает плачущих женщин
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[хор Армянской общины]
Մայր Սուրբ։
Աղաչեա վասն մեր զՄարնացեալն Աստուած, զի միաբանեսցէ զեկեղեցի Իւր սուրբ, շինեալ իվերա հիման առաքելոց եւ մարգարէից, պահել անարատ մինչեւ յօր երեւելոյ գալստեան Իւրոյ•աղաչեմք: Մայր Սուրբ, բարեխօսեա։
[Моли за нас воплотившегося от Тебя Бога, да объединится Церковь Его, воздвигнутая на основании апостолов и пророков, да сохраниться она незапятнанной на день явления пришествия Его, молим: Пресвятая Матерь, заступись за нас!]
[о. Дмитрий]
[Лк 2,34-35] «И благословил их Симеон и сказал Марии, Матери Его: «се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, — и Тебе Самой оружие пройдёт душу, — да откроются помышления многих сердец».
[Лк 8,1-3] «Иисус проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царствие Божие, и с Ним двенадцать, и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим».
[Лк 23,27-31.50] «И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нём. Иисус же, обратившись к ним, сказал: дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших, ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие! тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас! Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет? Все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это».
[о. Петрос]
[Ин 19,25-27] «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: «Же́но! се, сын Твой». Потом говорит ученику: «се, Матерь твоя!». И с этого времени ученик сей взял Её к себе».
[Настя]
В ту пору Он был хорошим сыном для своих отца и матери.
Вплоть до того дня, когда Он начал свое служение.
Проповедь.
Хорошим сыном для своей матери Марии.
Вплоть до того дня, когда Он начал свою миссию.
Вплоть до того дня, когда Он положил начало беспорядку.
Внес беспорядок.
Величайший беспорядок, какой только был на свете.
Какой только был когда–либо на свете.
Величайший порядок, который только был на свете.
Единственный порядок.
Который когда–либо был на свете.
Вплоть до того дня, когда Он сбился с пути истинного.
И сбившись, сбил с пути истинного весь свет.
Вплоть до того дня, когда Он выказал себя
Единственным Пастырем на свете.
Учителем всего света.
Единственным Учителем на свете.
И когда Он явил себя всему свету.
Когда равные ясно поняли,
Что нет Ему равных.
Тогда свет посчитал, что Он слишком велик.
И у Него начались неприятности.
Вплоть до того дня, когда Он начал воздавать Богу Богово.
Он был хорошим сыном для своих отца и матери.
Хорошим сыном для своей матери Марии.
И Его отец и мать были этим очень довольны.
Его мать Мария была этим очень довольна.
Она была счастлива, она гордилась тем, что у нее такой сын,
Что она — мать подобного сына. Такого сына.
Magnificat anima теа.
Dominum.
Et exultavit spiritus meus.
Magnificat.
Magnificat.
Вплоть до того дня, когда Он начал свою миссию,
До тех пор, как Он начал свое служение.
Вот уже три дня она плакала.
Плакала, плакала.
Как ни одна женщина никогда не плакала.
Ни единая.
Вот что принес Он своей матери.
Никогда ни один мальчик не стоил стольких слёз своей матери.
Никогда ни один мальчик не заставлял столько плакать свою мать.
Вот что принес Он своей матери.
С тех пор как Он начал своё служение.
Оттого что Он начал своё служение.
Вот уже три дня она плакала.
Вот уже три дня она скиталась, она шла следом.
Она шла следом за процессией.
Она следила за событиями.
Она шла следом, как на похоронах.
Но это были похороны живого.
Пока еще живого.
Она следила за происходящим.
Она шла следом, словно сама принадлежала процессии.
Этой церемонии.
Она шла следом словно сопровождающая.
Словно служанка. Словно римская плакальщица.
На римских похоронах.
Словно это было её ремеслом.
Плакать.
Она шла следом словно бедная женщина.
Словно привычная участница процессии.
Словно следующая за процессией простолюдинка.
Словно служанка.
Словно уже привычная.
Она шла следом словно нищенка.
Словно бродяжка, просящая подаяние.
Мария тоже взошла.
Поднялась вместе со всеми.
До самой вершины.
Сама того не замечая.
Ноги сами ее несли.
Она тоже проделала свой крестный путь.
Она стала Царицей.
Она стала Царицей Семи Скорбей.
До этого дня она была Царицей Красоты.
А теперь она вновь будет, она вновь станет Царицей Красоты лишь на небе.
В день своей смерти, в день Успения.
После дня своей смерти, после Успения. Навечно.
Но сегодня она сделалась Царицей Сострадания, Милосердия, Милости.
И пребудет такой во веки веков.
[Пеги, Мистерия любви Жанны Д’Арк]
[Кирилл]
Приидите, воспоем
Ради нас Распятаго!..
Возгласила Ему Мать,
На кресте Его узрев:
«Ты еси, и крест терпя,
Сын и Бог Мой!»…
Видя Агнца Своего,
Уводимаго на смерть,
Агница невинная –
Всесвятая Мать Его
С остальными женами
За Ним следует в слезах
И вещает Ему так:
«Сыне Мой! Куда грядешь?
Чего ради скорое
Совершаешь шествие?..
На другой ли в Кане брак,
Чтоб гостям на вечери
Воду превратить в вино?
О, помедли, Сыне Мой!
Иль помедлить лучше Мне?..
Слове! Даруй слово Мне!..
Не пройди в молчании
Мимо Матери Твоей,
Сохранивший истинно
Непорочною Меня,
Сын и Бог Мой!»…
«Я никак не думала,
Сыне, увидать тебя
В этом положении,
И не верила тому
Даже, когда видела,
Что злодеи в ярости
И подъемлют на Тебя
Руки беззаконныя!..
Еще слышен глас их чад,
Прославляющих Тебя:
«О, Благословен Христос!»…
Ваиями покрытый путь
Указует еще всем
Уважение к Тебе
Необузданных людей…
О, зачем же худшее
Совершилося теперь?..
Знать хочу Я, горе Мне!
Как свет угасает Мой,
Как на крест возносится
Сын и Бог Мой!»…
[Роман Сладкопевец]
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Там приемлет желчь и уксус,
К древу пригвождаемый,
И, копьём пронзённый в сердце,
Истекает кровию,
Омывая землю, море,
Звёзды, мироздание.
Стояние 4 [у Доброго Пастыря]
Симон Киринеянин помогает Христу нести крест и Святая Вероника отирает платом Божественный Лик Спасителя
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Хор CL]
Anime affaticate e sitibonde,
venite all’onde vive ove v’invita
la vera vita; ove la lunga sete
spegner potrete.
La lunga sete natural che sempre,
con dure tempre, il cor arde e tormenta
né il foco allenta; giammai se non s’arriva
all’acqua viva.
All’acqua viva che, con voglie accese,
donna humil chiese alla fontana eterna,
ch’in sua cisterna il mondo sì suave
acqua non have.
Alle cisterne, ai morti stagni, ai laghi
vanno i cuor vaghi pur del sommo bene,
ma di tai vene il ber sempre maggiore
fa il nostro ardore.
Venite dunque all’acque dolci e chiare,
torbide e amare son l’acque d’Egitto;
il cammin dritto hor prenda e saglia il monte
chi brama il fonte.
[Души уставшие и жаждущие, приидите к живым водам, куда зовет вас истинная жизнь, где сможете утолить долгую жажду. Долгую естественную жажду, которая не уменьшает огонь сердца, пока оно не приходит к живой воде. К живой воде, которую с пылающим желанием кроткая женщина просила у вечного источника, потому что этот мир не имеет воды в своих вместилищах. К вместилищам, к мертвым прудам, к озерам идут сердца, влюбленные в высшее добро, но наше страстное желание расширяет вены сердца и делает это питие всегда радостным. Итак, приидите к сладким и ясным водам, мутны и горьки води Египта. Да встанет сейчас на прямом путь и да поднимется на гору тот, кто страстно желает источника.]
[о. Дмитрий]
[Ис 55] «Жаждущие! идите все к водам; даже и вы, у которых нет серебра, идите, покупайте и ешьте; идите, покупайте без серебра и без платы вино и молоко. Для чего вам отвешивать серебро за то, что не хлеб, и трудовое своё за то, что не насыщает? Послушайте Меня внимательно и вкушайте благо, и душа ваша да насладится туком. Приклоните ухо ваше и придите ко Мне: послушайте, и жива будет душа ваша, и дам вам завет вечный, неизменные милости, обещанные Давиду.
Вот, Я дал Его свидетелем для народов, вождём и наставником народам. Вот, ты призовёшь народ, которого ты не знал, и народы, которые тебя не знали, поспешат к тебе ради Господа Бога твоего и ради Святого Израилева, ибо Он прославил тебя. Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко. Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник — помыслы свои, и да обратится к Господу, и Он помилует его, и к Богу нашему, ибо Он многомилостив.
Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших. Как дождь и снег нисходит с неба и туда не возвращается, но напояет землю и делает её способною рождать и произращать, чтобы она давала семя тому, кто сеет, и хлеб тому, кто ест, так и слово Моё, которое исходит из уст Моих, оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его.
Итак вы выйдете с весельем и будете провожаемы с миром; горы и холмы будут петь пред вами песнь, и все деревья в поле рукоплескать вам. Вместо терновника вырастет кипарис; вместо крапивы возрастет мирт; и это будет во славу Господа, в знамение вечное, несокрушимое».
[о. Петрос]
[Лк 23,23-27] «Пилат решил быть по прошению [фарисеев], и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они просили; а Иисуса предал в их волю. И когда повели Его, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нёс за Иисусом. И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нём».
[Лиза]
Твоё имя родилось в толпе,
и через тебя толпа увидела Путь.
Ты познала Путь в толпе по пути к Голгофе,
или знала его изначально?
Как давно ты знала? Скажи мне, Вероника!
Твоё имя родилось в тот момент,
когда твоё сердце стало образом: Образом Истины.
Твоё имя родилось от неотрывного взгляда.
Так сильно твоё желание видеть, сестра моя,
Так сильно твоё желание познать то, что ты увидела,
Так сильно твоё желание знать,
что образ – в сердце,
Увиденное – Путь души.
И тогда ты говоришь:
«Я хочу быть близка, так близка,
Что никакая пустота не отдалит меня от Тебя,
Чтобы не вернулось Твоё отсутствие,
отрицая мое присутствие.
Поэтому я спешу,
сердце ищет Путь в предчувствии Твоей близости».
Никто не остановил тебя, Вероника.
Ты близка.
Твой плат стал криком в сердцах людей,
В робких сердцах тех, кто больше не ищет Пути,
Увидев, что твой путь параллелен Пути Осуждённого.
[К. Войтыла. Вероника]
[Дима]
В каждом древе распятый Господь,
В каждом колосе тело Христово.
И молитвы пречистое слово
Исцеляет болящую плоть.
Кого когда-то называли люди
Царём в насмешку, Богом в самом деле,
Кто был убит — и Чьё орудье пытки
Согрето теплотой моей груди…
Вкусили смерть свидетели Христовы,
И сплетницы-старухи, и солдаты,
И прокуратор Рима — все прошли.
Там, где когда-то возвышалась арка,
Где море билось, где чернел утёс, —
Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой
И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор — к смерти всё готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней — царственное слово.
[Анна Ахматова, 1945]
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Крест Господень, все деревья
Превзошёл ты славою!
Ни цветами, ни листвою
Нет тебе подобного!
Бремя сладкое приявший,
Славься, древо сладкое!
Стояние 5 [у Хачкара]
Иисуса Христа обнажают и пригвождают к кресту
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Хор Неокатехумената]
Stabat Mater dolorosa,
juxta crucem lacrimosa.
dum pendebat filius.
Душу, полную любовью,
сожаленья, состраданья,
растерзал Ей острый меч.
Как печально, как прискорбно
Ты смотрела, Пресвятая
Богоматерь, на Христа!
Stabat Mater dolorosa,
juxta crucem lacrimosa.
dum pendebat filius.
Кто из нас не возрыдает,
зря Святую Матерь Бога
в сокрушении таком?
Видя, как за нас Спаситель
отдаёт Себя на муки,
на позор, на казнь, на смерть.
Stabat Mater dolorosa,
juxta crucem lacrimosa.
dum pendebat filius.
Видя, как в тоске последней,
Он, хладея, умирает,
Дух Свой Богу предаёт.
О, Христе, когда я буду умирать,
через Твою блаженную Матерь дай мне
обрести венец победы!
Аминь, аминь, аминь!
Аминь, аминь, аминь!
[о. Дмитрий]
[Ин 19,19-22] «Там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. Пилат отвечал: что я написал, то написал».
[о. Петрос]
[Лк 23,34-43] «Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю».
[Оксана]
Ни слова.
Глаза, прикрытые
под венцом из терний.
Голова, поникшая
под тяжестью непроницаемых мыслей.
Руки, скрещенные едва-едва
и связанные запястья,
посиневшие от веревок.
Трость в руке,
вложенная в насмешку между пальцами,
без сопротивленья,
принятая им как ещё одно поруганье
принятая смиренно.
С плеча
сполз содранный царский пурпур.
Дрожь пробегает
от открытых ран по спине.
И эти глаза,
ещё опущенные под плетьми голосов.
Больней, чем хлещет бич,
каждое слово: «Распни его».
Отступила
вся тишина от этого мира,
который вопит так, что каждый вопль
прибавляет силы крику другого:
«Смерть ему! Распни!»
Как некогда кто-то вопил:
«Ты пришёл погубить нас?»
так теперь эти кричат:
«Распни его!»
И вся тишина мира скрылась за этими губами.
Се человек.
Се человек тишины.
Смиренное молчание Бога.
Он был Словом
и стал плотью,
оставаясь Богом,
прекраснее греческих богов,
больше человек и прекраснее,
как истинный человек,
как человек обыкновенный.
Оставаясь Богом
он стал человеком,
человеком тишины.
Так, значит, для этого
и пришло в мир Слово,
для этого
смиренного молчания?
«Что же ты не отвечаешь мне?»
Сколько ещё людей в истории
потребуют твоего голоса,
потребуют знака.
Как этот,
который как будто хотел спасти тебя,
только заговори ты с ним,
и они спасли бы тебя
от этой смерти, от высылки, от смерти Бога.
Когда весь мир вопит против тебя,
они, только заговори с ними,
они тебя спасут.
Ведь у них власть,
они важные персоны,
они хотят особых знаков,
лично для них, не для всех.
У них не может быть
того, что неизбежно для всех.
Но ты
чтобы спасти его,
чтобы спасти их,
чтобы спасти мир: ни слова.
Только «да будет» израненной плоти,
только «да будет» боли.
Вот человек, о человек!
Вот человек, Отче!
Вот ваша граница встречи,
мост, бег, порог дома,
приветствие мира,
«делай быстрее».
Всё здесь, в этом разбитом лице,
задумчивом, чудесном.
Вот любовь,
которая ничего не требует назад.
Вот немое мужество,
которое не ищет славы.
Полк солдат
людей, нанятых за деньги
целый полк послан князем мира,
почти народ,
почти всё человечество.
Поскольку нас наняли и мы кричим
кричим, чтобы нам отпустили кого-то,
чтобы нам отпустили тень:
Варраву, который в нас.
Мы, нанятые за деньги,
за какую-нибудь власть
или за какое угодно удовольствие.
«Нет у нас царя кроме Кесаря»
Нет у нас князя
кроме князя мира сего.
Если ты заговоришь («Откуда ты?»)
если ты заговоришь со мной,
я тебя спасу.
Но, не произнося ни слова,
это ты, ты меня спасаешь.
Сделавшись плотью,
ты, Слово,
теперь становишься тишиной.
Сколько тишины снаружи,
столько знания внутри.
За опущенными глазами
мысли Бога
во взгляде склоненном
любовь к этому Отцу.
А Мария?
А Иоанн?
А Магдалина?
А Петр?
Где ты, Петр?
Иуда, не бойся,
Я иду за тобой.
Я царь молчанья,
я облаченные в пурпур слова.
Вот я иду,
я спускаюсь
в княжество одиночества.
Там ты меня позовёшь
там ты заговоришь со мной
там ты меня полюбишь
больше всякого позора
полюбишь своё освобожденье.
Ты назовёшь меня по имени,
ты узнаёшь меня,
ты скажешь Слово,
которое сокрушит закрытые двери.
я навсегда открою его,
но вот… приготовься.
Час настал, я иду,
смотри на меня…
Произнеси моё имя, скажи мне:
Иисус боли, друг, друг мой.
Иисус моей боли,
Друг, прощенье моё,
Иисус боли,
Иисус Любовь.
[Се Человек, Антонио Анастасио. Перевод Ольги Седаковой]
[Кирилл]
«Но надежда, – говорит Бог, – вот что Меня приводит в удивление.
Даже Меня.
Тут есть, чему удивляться.
Что эти несчастные дети видят, как идут дела,
и все-таки они надеются, что завтра дела пойдут лучше.
Что они видят, как идут дела сегодня,
и все-таки надеются, что дела пойдут лучше с завтрашнего утра.
Это удивительно, и здесь, пожалуй, самое великое из чудес Нашей благодати.
И Я Сам не перестаю удивляться.
И отсюда следует, что сила Моей благодати и впрямь невероятна.
И что она струится из своего источника, как поток неистощимый.
Какой же должна быть Моя благодать,
какой должна быть сила Моей благодати,
чтобы эта малая надежда, что меркнет от дуновения греха,
что трепещет под всеми ветрами, что обмирает от малейшего веяния, —
была такой неизменной, блюла себя такой верной, такой прямой, такой чистой;
и непобедимой, и бессмертной, и такой, что загасить её невозможно…
Что приводит Меня в удивление, — говорит Бог, — так это надежда.
Я её не понимаю.
Эта надежда, немудрящая с виду.
Эта девочка надежда.
Бессмертная.
Она одна поведёт за собой Добродетели и Миры.
Пламя пронзит вечную тьму».
[Пеги, Портик мистерия второй добродетели]
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Преклони тугие ветви,
Древо преблаженное!
Размягчи оцепененье,
Весь твой ствол сковавшее,
И прими Царя вселенной,
В жертву принесённого.
Стояние 6 [у приходского дома]
Христос умирает на кресте
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Хор итальянской общины]
Per crucem tuam adoramus te Domine.
Crucem tuam adoramus te Domine.
[Через Твой крест поклоняемся тебе, Владыко
Кресту твоему поклоняемся, Владыко]
[о. Дмитрий]
[Ис 57,18-21] «Я видел пути его, и исцелю его, и буду водить его и утешать его и сетующих его. Я исполню слово: мир, мир дальнему и ближнему, говорит Господь, и исцелю его. А нечестивые — как море взволнованное, которое не может успокоиться и которого во́ды выбрасывают ил и грязь. Нет мира нечестивым, говорит Бог мой».
[о. Петрос]
[Ин 19,23-30] «Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак, сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.
После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса.
Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его. Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух».
[Рома]
Один лишь Праведник издал вопль вечный.
Но почему же? Что с Ним было?
Разбойники, те заходились лишь воплем человеческим:
Они ведь познали лишь человеческую смертную тоску;
Они вкусили лишь человеческую смертную тоску.
Один лишь Он мог вопль сверхчеловеческий издать;
Один лишь Он, сверхчеловеческой тоской пронзенный.
Вот почему разбойники издали лишь крик, который затих в ночи.
А крик, который Он издал, будет звучать всегда, во веки вечные,
Крик, тот, который не затихнет уж никогда во веки веков.
Ни в одну из ночей.
Ни в одну из ночей времени и вечности.
Ведь разбойник слева и разбойник справа
Чувствовали лишь гвозди в ладонях рук.
Что причинял Ему удар римского копья;
Что причиняли Ему удары молотка по гвоздям;
Вонзающиеся гвозди, пронзающее копье;
Что причиняли Ему гвозди в ладонях Его рук;
Гвозди, вонзающиеся в ладони обеих Его рук;
Его горло, которое болело.
Которое сохло. Которое горело. Которое саднило.
Его пересохшее горло, жаждавшее воды.
Его пересохшая гортань.
Его гортань, жаждавшая воды.
Его левая рука, которая горела.
И Его правая рука.
Его левая нога, которая горела.
Его правая нога.
Потому что Его левая рука была пронзена.
И Его правая рука.
И Его левая нога была пронзена.
И Его правая нога.
Обе Его руки и обе Его ноги.
Обе Его бедные руки и обе ноги.
И Его бок, который жгло, будто огнем.
Его пронзенный бок.
Его пронзенное сердце.
И Его сердце, которое жгло, будто огнем.
Его сердце, испепеленное любовью.
Его сердце, истерзанное любовью.
Отречение Петра и римское копьё;
Плевки, оскорбления, терновый венец;
Бичующая трость, тростниковый скипетр;
Крики толпы и римские палачи.
Пощёчина. Ведь Он впервые получил пощёчину.
Не закричал Он от удара римского копья;
Не закричал Он от вероломного поцелуя;
Не закричал Он и от урагана брани;
Не закричал Он от римских палачей.
Не закричал Он от горечи и неблагодарности.
Вкус горечи в горле.
В гортани.
Горло сухое и горькое от горечи.
Сухое от проглоченной горечи.
Сухое, горькое от проглоченной неблагодарности.
Людской.
Горькое, сжатое удушьем от проглоченного.
Сжатое удушьем от волн неблагодарности.
Сжатое спазмом от проглоченного.
Больше Он уже не заговорит иносказаниями.
Не закричал Он при виде лица вероломного;
Не закричал Он при виде лиц хулителей;
Не закричал Он при виде лиц римских палачей.
Так почему ж тогда Он закричал; при виде чего Он закричал.
Tristis, tristis usque ad mortem;
Печальный до смерти; но до какой же смерти;
До смерти совершившейся;
Или до смерти запечатлённой;
До смерти совершившейся…
[Пеги, Мистерия любви Жанны Д’Арк]
[Настя]
Он был всеми любим.
Все очень Его любили.
Вплоть до того дня, когда Он начал свое служение.
Приятели, друзья, сотоварищи, власти,
Сограждане,
Отец и мать
Были всем этим очень довольны.
Вплоть до того дня, когда Он начал свое служение.
Приятели считали, что Он хороший товарищ.
Друзья – что хороший друг.
Сотоварищи плотники – что хороший компаньон.
Не гордый.
Сограждане считали, что Он хороший гражданин.
Равные – что Он и впрямь им ровня.
Вплоть до того дня, когда Он начал свое служение.
Сограждане считали, что Он хороший гражданин.
Вплоть до того дня, когда Он начал свое служение.
Вплоть до того дня, когда Он проявил себя как иной гражданин.
Как основатель, как гражданин иного Града.
Града Небесного.
Града Вечного.
Власти считали, что Он – человек добропорядочный.
Степенный молодой человек.
Спокойный молодой человек.
Серьезный молодой человек.
Хорошо управляемый.
И воздающий Кесарю Кесарево.
Вплоть до того дня, когда Он положил начало смуте. Внес смуту.
Величайшую смуту, какая только была на свете.
Какая только была когда-нибудь на свете.
Величайший порядок, который только был на свете.
Единственный порядок.
Который когда-нибудь был на свете.
Вплоть до того дня, когда Он сбился с пути истинного.
И, сбившись, сбил с пути истинного весь свет.
Вплоть до того дня, когда Он начал воздавать Богу Богово.
Она шла следом, она плакала.
Все относились к ней с сочувствием.
Все ее жалели.
Говорили: бедная женщина.
Ведь все они, возможно, были людьми незлыми.
Они следовали Писанию.
Как ни странно, все относились к ней с сочувствием.
Сочувствовали, уважали, преклонялись перед её горем.
Её отстраняли, её оттесняли не слишком рьяно.
С особыми предосторожностями.
Потому что она была матерью осуждённого.
Думали: это семья осуждённого.
Об этом даже тихонько говорили.
Об этом шептались между собой,
С тайным восхищением.
И были правы, это была вся Его семья.
Семья телесная и семья избранная.
Семья на земле и семья на небе.
Она шла следом, она плакала.
Глаза её так затуманились,
что дневной свет вечно будет казаться ей тусклым.
Отныне уж вечно.
Вот уже три дня люди говорили:
«Она постарела на десять лет.
А ведь я её видел совсем недавно.
А ведь я её видел на прошлой неделе».
За три дня она постарела на десять лет.
Отныне уж навек.
Она шла следом, она плакала,
она ничего толком не понимала.
Но она прекрасно понимала, что власти против её мальчика.
А значит, дело плохо.
Что власти за то, чтоб предать Его смерти.
Совсем плохо дело.
И ничем хорошим оно кончиться не может.
Все власти сговорились против Него.
Власти еврейские и власти римские.
Власти судейские и власти духовные.
Власти военные и власти церковные.
Ему наверняка не выкарабкаться.
Никаким образом.
Все были против Него.
Все были за Его смерть.
За то, чтоб предать Его смерти.
Хотели Его смерти.
Бывает, что какие-то власти на твоей стороне.
А другие – против тебя.
Тогда ещё можно выкарабкаться.
Но против Него все власти.
Прежде всего власти, все до единой.
И власти и народ.
Вот, что самое страшное.
Самое страшное, когда абсолютно все против тебя.
Власти и народ.
Которые обычно никогда не бывают заодно.
И тогда на этом можно сыграть.
Этим можно воспользоваться.
Большая редкость, чтобы власти и народ были заодно.
И тогда тот, кто против властей, –
С народом.
За народ.
А тот, кто против народа, – с властями.
За власти.
Тот, кто пользуется поддержкой властей,
Не пользуется поддержкой народа.
Того, кого поддерживает народ,
Не поддерживают власти.
Тогда, опираясь на одних или других.
На одних против других.
Можно иногда выкарабкаться.
Можно было бы как-то всё уладить.
Но у них шансов не было.
Она прекрасно видела, что все против Него,
Власти и народ.
Вместе.
И они Его получат.
Они Его прикончат.
Как ни странно, все насмешки сыпались только на Него.
И не было ни одной насмешки над ней,
По отношению к ней.
Никакой насмешки.
По отношению к ней проявляли только сочувствие.
К её горю.
К её несчастью.
Ей не говорили дерзостей.
Наоборот.
Люди старались не слишком её разглядывать.
Чтобы ничем её не задеть.
Чтобы ничем её не оскорбить.
Она тоже взошла.
Поднялась вместе со всеми.
До самой вершины.
Сама того не замечая.
Ноги сами её несли.
Она тоже проделала свой крестный путь.
Все четырнадцать стояний.
Но было ли действительно четырнадцать стояний,
Было ли четырнадцать стояний.
Было ли их четырнадцать.
Она уж точно и не знала.
Она уж и не помнила.
И все же она их преодолела.
Она была в этом уверена.
Но можно ведь и ошибиться.
В такие моменты голова идет кругом.
Мы, не преодолевшие их, знаем это.
Она же, преодолевшая их, не знала.
Все были против Него.
Все хотели Его смерти.
Как ни странно.
Даже те, кто обычно не объединяются.
Власти и народ.
Вплоть до того, что власти были полны злобой,
словно последний извозчик.
Не меньше, чем последний извозчик.
А последний извозчик – словно власти.
Не меньше, чем власти.
Тут уж пиши пропало.
Когда одни за тебя, а другие против,
иногда еще удается выкарабкаться.
Выкрутиться.
Можно как-то выкрутиться.
Но Ему не выкарабкаться.
Наверняка не выкарабкаться.
Когда все против тебя.
Что же такого Он всем сделал?
Я скажу вам:
Он всех спас.
[Пеги, Мистерия любви Жанны Д’Арк]
По пути между стояниями соблюдать молчание и петь:
Только ты принять достойно
Дивное Сокровище,
Миру — тонущему судну —
Предложить пристанище,
Где ворота кровью Агнца
Жертвенной помазаны.
Стояние 7 [у креста возле храма]
Иисуса Христа снимают с креста и кладут в гроб
Поклоняемся Тебе, Христе, и благословляем Тебя
Ибо Ты Святым Крестом Своим искупил мир
[Ансамбль Оратория]
Живой воды и спасенья,
В Тебе, Вечный Бог, ищу я,
Только в Тебе воскресенье,
Бог мой, к Тебе иду я.
От тьмы к сиянию света, от власти греха и смерти.
Боже, ищу я ответа,
Свет Твой во тьме моей светит.
Уставшему сердцу, Боже,
Внемли, и услышь молитву:
Скоро услышь меня, Боже, чтоб не сошёл я в могилу.
Мой Бог, к Тебе я взываю,
даруй мне Своё прощенье.
Сердце Тебе открываю,
Ты Вечный свет и спасенье.
[о. Дмитрий]
[Ис 58,1-12] «Взывай громко, не удерживайся; возвысь голос твой, подобно трубе, и укажи народу Моему на беззакония его, и дому Иаковлеву — на грехи его. Они каждый день ищут Меня и хотят знать пути Мои, как бы народ, поступающий праведно и не оставляющий законов Бога своего; они вопрошают Меня о судах правды, желают приближения к Богу: «Почему мы постимся, а Ты не видишь? смиряем души свои, а Ты не знаешь?». Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте. Таков ли тот пост, который Я избрал, день, в который томит человек душу свою, когда гнет голову свою, как тростник, и подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовёшь постом и днём, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетённых отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твоё скоро возрастёт, и правда твоя пойдёт пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовёшь, и Господь услышит; возопьёшь, и Он скажет: «вот Я!». Когда ты удалишь из среды твоей ярмо, перестанешь поднимать перст и говорить оскорбительное, и отдашь голодному душу твою и напитаешь душу страдальца: тогда свет твой взойдёт во тьме, и мрак твой будет как полдень; и будет Господь вождём твоим всегда, и во время засухи будет насыщать душу твою и утучнять кости твои, и ты будешь, как напоённый водою сад и как источник, которого воды никогда не иссякают. И застроятся потомками твоими пустыни вековые: ты восстановишь основания многих поколений, и будут называть тебя восстановителем развалин, возобновителем путей для населения».
[о. Петрос]
[Ин 19, 31-42] «Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, — ибо та суббота была день великий, — просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. Итак, пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.
И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили. Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится. Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили.
После сего Иосиф из Аримафеи — ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, — просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса.
Пришел также и Никодим, — приходивший прежде к Иисусу ночью, — и принес состав из смирны и алоя, литр около ста. Итак, они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко».
[Оксана]
«Человек спрашивает себя, говорит себе:
как же так получается, что этот родник надежды струится вечно,
вечно истекает, вечно журчит.
Должен быть в нём какой-то секрет.
Какая-то тайна.
«Добрые люди, — говорит Бог, — для этого много не нужно».
Тайна его не сложна.
И секрет его не труден.
Скверные воды она превращает в источники вод чистых.
Вот почему у неё никогда нет в них недостатка.
Но на то она и Надежда.
Новые воды из вод использованных.
Источники из старых вод.
Свежие души из ветхих душ.
Как ей это удаётся, как она это делает,
это, дети, Мой секрет.
Ибо Я её Отец».
«Нужно верить в Бога, дитя мое.
Нужно надеяться на Бога.
Нужно доверять Богу».
(Кто бы мог поверить, что столько власти,
столько верховной власти было дано этой маленькой Надежде)».
[Пеги, Портик мистерия второй добродетели]
[Рома]
Придите, прославим Иосифа, навеки памятного,
ночью к Пилату пришедшего и Жизнь всех испросившего:
«Отдай мне Сего Странника,
Который не имеет, где главу приклонить;
отдай мне Сего Странника,
Которого ученик коварный предал на смерть;
отдай мне Сего Странника,
Которого Матерь, видя висящим на Кресте,
с рыданиями взывала
и по-матерински восклицала:
‘Увы Мне, Дитя Мое! Увы Мне, Свет Мой
и Жизнь Моя возлюбленная!
Ибо предсказанное в храме Симеоном в сей день сбылось:
Мое сердце меч пронзил,
но в радость о воскресении Твоём плач претвори!’
Поклоняемся страданиям Твоим, Христе.
Поклоняемся страданиям Твоим, Христе.
Поклоняемся страданиям Твоим, Христе,
и святому воскресению!»
Тебя, одевающегося светом, как одеждою,
Иосиф, сняв с Древа с Никодимом,
и видя мертвым, нагим, не погребенным,
начав в глубоком сострадании погребальный плач,
с рыданиями возглашал:
«Увы мне, Сладчайший Иисусе!
Тот, Кого недавно узрев висящим на Кресте,
солнце мраком облекалось,
и земля от страха колебалась,
и разрывалась завеса храма.
Но вот, я ныне вижу Тебя
ради меня добровольно принявшим смерть.
Как я буду погребать Тебя, Боже мой,
или как полотном обовью?
И какими руками прикоснусь к нетленному Твоему телу?
Или какие песни буду петь ради Твоей кончины, Милосердный?
Прославляю страдания Твои,
воспеваю и Твоё погребение с воскресением, восклицая:
Господи, слава Тебе!»
[Придите, прославим Иосифа]
[весь народ]
Встань, пробудись,
восстань из мёртвых,
и освятит тебя Христос.
[в Храме у алтаря]
[Кирилл]
Прочитаем молитву Богородице о. Льва Де Гранмезон:
Святая Мария, Матерь Божья,
Храни во мне сердце ребёнка,
Чистое и прозрачное как родниковая вода.
Даруй мне простое сердце,
Что не замыкается в себе, смакуя свои печали,
Сердце, великодушное в приношении,
Склонное к состраданию,
Сердце верное и щедрое,
Которое не забывает добра
И ни на какое зло не таит обиду.
Сотвори во мне сердце кроткое и смиренное,
Которое любит, не требуя любви взамен,
Радо растворяться в других сердцах,
Жертвуя себя перед Твоим Сыном Божиим;
Сердце великое и неукротимое,
Такое, чтобы никакая неблагодарность
Не могла бы замкнуть его в себе
И никакое равнодушие не утомило бы его,
Сердце, истерзанное во славу Христа,
Раненное Его любовью,
И да заживет Его рана на небе.
[Дима]
Из Проповедей святого Григория Великого, папы: «Придя ко гробу, Мария Магдалина не нашла тела Господня, и, сочтя, что унесли его, сообщила о том ученикам. Они пришли, увидели и убедились, что слова её верны. И далее написано о них: «Итак ученики опять возвратились к себе», и ещё: «А Мария стояла у гроба и плакала».
Мы видим, сколь велика была любовь, пылавшая в сердце Марии, коль скоро она, и по отшествии учеников, не удалилась от гроба Господня, но вновь искала Того, Кого не нашла. Ища, рыдала она, и, пламенея огнём любви, горячо устремлялась к Тому, Кого почитала похищенным.
И соделалось то, что она одна и узрела Иисуса, она, оставшаяся искать Его. Ибо исполнение благого дела есть стояние в нём, по слову Истины: «Претерпевший же до конца, спасётся».
Она искала, и не обрела, но вновь упорно искала, — и нашла, и чем более проходило времени, тем более жаждала она, и когда жажда её соделалась великою, — обрела она Искомого, Того, к Кому стремилась. Ибо святое устремление возрастает, не находя того, чего жаждет. Если же со временем преходит, — не была жажда сия истинною.
Всякий, обретший истину, вкусил сию жажду. Посему говорит Давид: «Жаждет душа моя к Богу живому: когда приду и явлюсь пред лицо Божие!». Церковь же, в Песни песней, восклицает: «Я изнемогаю от любви», и ещё: «Души во мне не стало».
«Жена, что ты плачешь? Кого ищешь?». Она вопрошаема о том, каков источник страдания её, дабы тем более возросла жажда её, и, дабы произнося имя Того, Кого искала она, — ещё большею исполнилась бы она любовью к Нему.
Говорит ей Иисус: «Мария!». Когда Он воззвал: «Жена», — не узнала она Его, ныне же называет Он её по имени, как бы желая сказать: «Узнай узнавшего тебя!». Мария, слыша имя своё, видит Творца и тотчас восклицает: «Раввуни!», то есть, — «Учитель!», ибо Тот, Кого искала она вовне, наставляет её изнутри, как следует искать Его».
[Григорий Великий, Проповедь 25,1-2.4-5; PL 76, 1189-1193]
Проповедь Архиепископа
Молитва
Помолимся:
Всемогущий, вечный Боже,
жизнь и спасение любящих Тебя.
По воле Твоей дай нам изобилие Твоих даров:
умножь в нас Твою благодать,
чтобы мы в смерти Сына Твоего,
получившие надежду обрести то, во что мы веруем,
в воскресении Его достигли Его славы.
Через Господа нашего Иисуса Христа, Твоего Сына,
Который с Тобою живёт и царствует
в единстве Святого Духа, Бог, во веки веков.
Аминь.
Господь с Вами
И со духом твоим
Да будет имя Господне благословенно
Отныне и во веки
Помощь наша в имени Господа
Сотворившего небо и землю
Да благословит Вас Всемогущий Бог
† Отец † и Сын † и Дух Святой
Аминь
[весь народ]
Встань, пробудись,
восстань из мёртвых,
и освятит тебя Христос.