Единственный в мире русский католический епископ Николай Дубинин в эксклюзивном интервью РИА Новости рассказал о том, почему именно ему папа Франциск поручил такое ответственное служение в России, что он думает о прежних обвинениях католиков в прозелитизме и как складываются их отношения с православными сегодня, а также какие главные вызовы стоят перед Католической церковью. Священник-францисканец, родом из Новошахтинска Ростовской области, был назначен епископом-помощником в Архиепархию Божией Матери в Москве в конце июля, хиротония отца Николая (его рукоположение в епископы) состоялось в Москве 4 октября.
— Владыка Николай, вы стали первым русским католическим епископом России. Почему до сих пор в таком сане служили только иностранцы, и с чем связаны изменения?
— То, что до сих пор в Католической Церкви в России были только иностранные епископы – это не вполне так, поскольку в дореволюционной истории и во время преследований Католической церкви в XX веке среди епископов были уроженцы России. Они не были русскими – понятен национальный состав тогдашней Католической церкви. Но они были уроженцами России. Так что россиянин я не первый, но в новейшей истории Католической церкви в России – да.
Отсчет новейшей истории нашей Церкви в России начинается в 1991 году. Именно тогда в нашей стране были возрождены структуры Католической Церкви. К тому моменту, в результате гонений советского периода, она была фактически уничтожена. И для помощи верующим прибывали священнослужители из разных стран.
Первые два епископа, которые были поставлены во главе нашей возрождающейся Церкви в 1991 году, — уроженцы республик бывшего СССР. Понадобилось почти 30 лет, чтобы в нашей поместной Церкви среди коренных россиян выросли люди, вставшие на путь священнического служения, среди которых можно бы было избрать и местного епископа.
— Всё же почему выбор пал именно на вас? Какие чувства испытываете?
— Этого я не знаю. Меня пригласили в Апостольскую нунциатуру и сказали, что папа Франциск посчитал меня пригодным для того, чтобы доверить это служение. И попросили подумать, помолиться и ответить, принимаю ли я это служение. Чувства, которые испытываю – это прежде всего благодарность Богу за дар призвания, благодарность Церкви и ее главе – папе Франциску – за оказанное доверие, а также упование на Бога в этом новом и столь ответственном служении.
— А как вы пришли к католичеству, ведь для коренного населения России более традиционно православие? Почему вступили именно в Орден францисканцев?
— Я из смешанной в религиозном смысле семьи, по отцовской линии в моей родне православные, по материнской линии – католики. И поэтому мой жизненный путь обусловлен, в частности, и этим, в том числе что касается и Католической церкви.
По поводу Ордена францисканцев, вообще, призвание человека – это такая история, которая остается, в каком-то смысле, тайной и для самого человека. В Евангелии Иисус говорит: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал». Поэтому выбирая свой жизненный, религиозный путь, мы откликаемся на призыв, который дает Господь.
Я почувствовал, что мое место, моя харизма, мое призвание — во Францисканском ордене, и время показывает, что не ошибся.
— Что вы считаете необходимым сделать на новом посту в первую очередь, и какие основные задачи стоят перед вами? Что будет входить в круг ваших обязанностей?
— Я вспомогательный епископ Римско-Католической архиепархии с центром в Москве. Поэтому главная моя задача, как это и в папской булле прописано (она будет оглашена в воскресенье, непосредственно перед моим рукоположением) – в том, чтобы помогать архиепископу в управлении нашей большой архиепархией. Она действительно большая по территории – это весь север Европейской части России, больше сотни приходов. Мне доверен будет Северо-Западный регион и Калининградская область для постоянного окормления и пастырского служения.
Во всем, что необходимо будет для блага нашей епархии, я буду помогать правящему епископу.
— Какие главные проблемы, на ваш взгляд, стоят сегодня перед католической общиной в России?
— Я не думаю, что стоит говорить о каких-то великих проблемах Католической церкви, потому что мы стараемся жить в евангельском ключе, а не в ключе проблем, борьбы и еще чего-то подобного. Поэтому, скорее, я бы говорил о вызовах для нашей Церкви.
Главный вызов, его постоянно озвучивает папа Франциск, – это провозглашение миру радости Евангелия, радости христианской жизни, христианских ценностей, которые несут благо для всего человечества.
Каких-то других великих проблем я не могу назвать и порадовать вас какой-то сенсацией… Задача христианства в любое время – это освящение общества, и мы продолжаем эту миссию, это всегда для нас остается главной задачей.
Поэтому вызов для Католической церкви в России – будучи сравнительно немногочисленной общиной, вносить свой позитивный и созидательный вклад в жизнь общества, быть его интегральной частью. «Поспешим творить добро» — так звучит мой епископский девиз, и это я считаю реальным призывом для нашей Церкви.
— А насколько остро для Римско-Католической церкви сегодня стоит вопрос пересмотра веками устоявшихся норм, традиционных ценностей? Велико ли давление на Церковь властей и общества в этом вопросе? И возможно ли признание однополых браков, женского священства, суррогатного материнства, ЭКО и других биотехнологий?
— У нас учение Церкви определяется коллегией епископов, утверждается папой Римским. Определенное обновление и пересмотр текущих норм осуществляется практически постоянно, но не на уровне отдельных епархий. И все, что может пересматриваться, — это то, что установлено людьми, но не то, что установлено Богом.
— Владыка, ушли ли в прошлое причины для обвинений в прозелитизме, некогда звучавшие в адрес Католической церкви?
— Я считаю, что особых оснований для обвинений в прозелитизме католиков в России в сложный период 90-х годов прошлого века, на самом деле, не было. Сейчас, думаю, тоже серьезных оснований для подобных обвинений ни у кого нет.
Надо правильно понимать, что такое «прозелитизм»: неправедное привлечение, переманивание верующих – обманом, за деньги, и так далее. Ничего подобного в нашей Церкви не было, нет и, я надеюсь, что и не будет. У нас не было и нет намерения «окатоличить Россию».
С момента обнародования моего назначения я уже дал ряд интервью, и все время говорю и повторяю то, что является принципом церковной жизни и вообще миссии Церкви: она открыта для всех людей. Если человек приходит, если он ищет Бога, истину – если он находит их в нашей Церкви, то мы никогда ни от кого двери не закрываем.
— В целом, как вы оцениваете уровень диалога Католической и Русской православной церквей сегодня? Какие проекты, может быть, первоочередные для сотрудничества?
— Это вопрос очень разноплановый и разноуровневый – что назвать диалогом между Церквями. Встречу папы Франциска и патриарха Кирилла, или взаимное посещение каких-то высоких официальных делегаций, или государственные отношения между Россией и Ватиканом, или диалог между иерархами здесь на месте, на уровне епископов, священников, мирян? То есть, вопрос, как выглядит этот диалог, — бездонное море, и я не могу его оценивать.
Но в общем, наверное, надо сказать, что отношения между Католической и Православной церквями сейчас достаточно плодотворные и хорошие.
Остаются все время какие-то где-то стереотипы, где-то недопонимания… Существуют различия, которые всегда можно выставлять где-то во главу угла и являть какими-то, скорее, не причинами, а поводами для разногласий, конфликтов, но мне кажется, ничего непреодолимого сейчас нет. И каких-то острых конфликтов и противостояний, слава Богу, тоже нет.
***
Оригинальная публикация: https://bit.ly/2EXNYpk