Он отдавал страдающим узникам свою жизнь понемногу в ожидании той минуты, когда понадобится отдать её всю.

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Эти слова Спасителя с детства знакомы каждому христианину, и, наверное, никто никогда даже и не пытался их опровергать – для каждого, в том числе и для язычника во времена  античности или для атеиста в наше время очевидно, что самое высокое проявление любви – это жертвование собой во имя того, чтобы жил тот, кого мы любим. И можно было бы утверждать, что в этих словах вообще не было ничего нового и ничего специально христианского, если бы не то, что для христианина понятие «друга», «ближнего», за которого можно умереть, включает в себя, практически всё человечество. Но в таком случае возможно ли вообще следовать  этому евангельскому совету? Жизнь святого Максимилиана Марии Кольбе, «мученика милосердия»,  францисканца, добровольно пошедшего на смерть вместо  незнакомого ему человека, ещё раз подтверждает – иго Христа – благо и бремя  Его легко, и в каждую эпоху в мир приходят те, кто готов буквально следовать  Евангелию, свидетельствуя о том, что христианское учение это не утопия и не притча, а руководство к повседневной жизни.  Мир считает  их безумцами, но они знают, что только они и разумны по настоящему, потому что временному предпочитают вечное, избирая благую часть, которая у них не отнимется.

Раймунд Кольбе, впоследствии принявший имя Максимилиан Мария, появился на свет в семье Юлиуша и Марии Кольбе 7 января 1894 г. в городе Здунска Воля, входившем в то время в состав Российской империи. Он был вторым ребёнком в семье, в которой из шести детей выжили четверо. Семья была очень религиозна – Мария в юности мечтала о монастыре (позже, вырастив детей, с согласия мужа она удалится  в монастырь бенедиктинок), оба они – Юлиуш и Мария  были францисканцами-терциариями. Они были небогаты, даже бедны, но это не огорчало их – ведь они дали обещание следовать примеру святого Франциска, а он любил бедность. Оба, и муж, и жена много трудились для того, чтобы прокормить сыновей и дать им образование, что было вдвойне трудно – из-за отсутствия средств и из-за того, что преподавание велось только на государственном языке и для того, чтобы поступить в реальное училище или гимназию необходимо было прежде выучить русский. Вскоре после рождения второго ребёнка, семья переехала в Пабянице, где была ткацкая фабрика, на которой получил работу Юлиуш. Мария вначале пыталась открыть бакалейную лавку, но так как она, следуя евангельским словам «…просящему дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся» с готовностью давала продукты в долг и не требовала, чтобы счета оплачивались в срок, лавка  не приносила дохода и вскоре её пришлось закрыть. Средств не хватало на самое необходимое, и Мария также поступила на фабрику. Обязанность вести хозяйство и заботиться о младших легла на старших сыновей, но они получили важнейший жизненный урок – ещё раз увидели, что для отца и матери следование евангельским советам важнее достатка в семье и коммерческого успеха. На взгляд многих сегодняшних родителей,  дети в семье Кольбе воспитывались чрезвычайно строго – старшие дети, в сущности, ещё сами очень маленькие, присматривали за  двумя маленькими, убирали комнату, готовили скромную еду к приходу родителей, работали на огороде. Не всегда у них было время поиграть со сверстниками, прежде всего, нужно было исполнять свои обязанности. Однако, в детстве мальчиков Кольбе было самое главное – они знали, что хорошо, а что неправильно, видели, что родители никогда не поступают против совести и всегда следуют тому, во что верят, и это давало им твёрдую опору в жизни. Родители были дружной, любящей парой и хотя не могли проводить много времени с детьми, по-настоящему любили их. Каждый вечер вся семья молилась вместе. Юлиуш и Мария мечтали, что их первенец – Франтишек когда-нибудь станет священником. Между тем, маленький Раймунд также мечтал о священстве и даже начал заниматься латинским языком, сначала с аптекарем, вызвавшимся помочь способному мальчику, потом с приходским священником. Для мальчика из рабочей среды, и без того почти не имевшего времени для игр и к тому же наделённого от природы живым нравом эти занятия были серьёзной жертвой, указывавшей на призвание и сильную волю. Когда в 1907 г. появилась возможность определить одного из мальчиков в малую семинарию францисканцев конвентуальных  во Львове, Юлиуш и Мария Кольбе решили, что учиться поедет старший сын, а Раймунд останется с родителями и будет помогать по дому и смотреть за младшим братом, но мальчик так упрашивал их отпустить и его, что усмотрев в этих его мольбах знак свыше, они уступили и отдали Богу и этого сына, хотя без его помощи им  и пришлось нелегко. Осенью 1907 г. Юлиуш Кольбе с двумя старшими сыновьями нелегально пересёк границу, спрятавшись в возу с сеном, а потом таким же путём вернулся назад в Пабянице.

Учился Раймунд хорошо, считался в монастыре одним из лучших послушников, и в 1911 г. принёс первые монашеские обеты. В 1912 г. его направили в Италию для продолжения учёбы в Папском Григорианском Университете. Исполненный глубокого волнения  юноша прибыл в Рим – сердце и колыбель христианской Европы и здесь, вероятно, впервые в жизни молодой польский монах, выросший в глубоко религиозной среде, столкнулся с широким антиклерикальным движением. Это было не пренебрежение воскресной мессой, не падение нравов, не подростковый протест и не сыновний бунт против слишком строгой матери – Церкви – такое он видел и прежде. Здесь, в Риме, это было хорошо организованное движение образованных и интеллигентных людей, открыто объявлявших себя врагами Церкви, утверждавших, вслед за Ницше, что Бог умер и призывавших отвергнуть веру, как нечто устарелое и мешающее человечеству развиваться и идти вперёд.  Брат Раймунд понял, что мир нуждается в новой проповеди Христа и именно в осуществлении этой задачи состоит его личное призвание.   В 1915 г. он защитил диплом по философии, затем по богословию, а в 1916 г. принял вечные обеты, взяв  имя Максимилиан Мария, так как был глубоко предан Деве Марии и своё служение решил начать, заручившись Её особым покровительством. Он считал, что в мире наступает «время Непорочной», заступничеством Которой будет, как предсказано в Библии, побеждён сатана.  Подобно святому Франциску, объявившему своей Прекрасной Дамой евангельскую Бедность, он также выбрал себе Даму, которой служил со всем пылом и всем почтением, на какое было способно его сердце священника и рыцаря – Богоматерь, Непорочную Деву. Он верил, что только Она – Та, Которой Христос , умирая на Кресте, вручил всё человечество, может помочь смягчить сердца врагов Церкви и грешников и вновь завоевать мир, охваченный ненавистью, для любви и милосердия и потому основал Воинство Непорочной Девы – религиозное движение, в которое входили как монашествующие, так и миряне, готовые трудиться и молиться ради того, чтобы мир вновь услышал о Христе. Приближался день, когда, став священником, Максимилиан сможет начать путь к намеченной великой цели – обращению всего человечества.  Однако в Риме с ним случилась беда – в нездоровом климате он заболел туберкулёзом, что в то время, до начала эпохи антибиотиков было почти равносильно смертному приговору.

28 сентября 1918 г. он был рукоположен во священника и вернулся в Польшу, в Краков.  Церковное начальство посчитало, что тяжелобольной священник не может быть направлен в приход, но оказавшись не занятым, он не стал заботиться о своём слабом здоровье. У него были другие планы, и все свои силы он направил на их осуществление. Необходимо было использовать для проповеди новые возможности, которые давали современные технические средства. С помощью монахов и мирян, входивших в новое движение, он начал выпускать журнал, тираж которого вскоре достиг 45 000.  В монастыре в Гродно ему позволили использовать старую типографию с безнадёжно устарелым оборудованием. За короткий срок ему удалось наладить там работу, обновить техническую базу с помощью жертвователей, начать выпуск книг и периодических изданий религиозного содержания. Это был успех. Но он мечтал привести к Богу весь мир, и для этого одной маленькой, хотя и успешной типографии было недостаточно.

Под Варшавой, практически, в чистом поле, на землях, подаренных графом Любецким, не имея никаких средств  для осуществления своего грандиозного замысла, кроме чистого сердца, полного веры, он основал город-монастырь, который назвал Непокалянов – город Непорочной. Считая, что для того, чтобы вновь обратить мир к Богу, надо использовать все самые современные средства – радио, кино, печать, он день и ночь работал для того, чтобы в Непокалянове было всё, необходимое для осуществления этого плана – семинария, типография, радиостанция, всевозможные мастерские. Казалось, воплотить всё это в жизнь было невозможно, но всему, за что брался о. Максимилиан сопутствовала удача – в считанные годы возле столицы независимой Польши вырос  огромный монастырь, в котором к 1936 г. было более 700 братьев. Отсюда  распространялись газеты и журналы христианского содержания, достигавшие миллионных тиражей, велось радиовещание, здесь снимались фильмы и печатались книги. Все братья имели различные  «гражданские» специальности, позволявшие выполнять собственными силами все необходимые работы. Вместе с монашествующими для достижения общей цели трудились и миряне – рыцари Непорочной.

Во всём, что делал будущий святой, ему сопутствовала удача. Он понял, что в сражении, которое он вёл за души людей, нельзя ограничиваться только Европой и предпринял ряд миссионерских поездок. В 1930-е гг. он посетил Японию, где основал монастырь и семинарию в честь Непорочной в Нагасаки и наладил издание христианской газеты на японском языке, Китай, Индию, где также основал монастырь. Этот успех нельзя было объяснить ничем, кроме чуда – нищий, больной туберкулёзом, дышащий одним лёгким монах в заплатанном хабите и потёртом старом пальто, которое днём защищало его от холода, а ночью служило одеялом, путешествовал по миру, строил монастыри, создавал общины, печатал книги, проповедовал и разъяснял, вдохновлял и ободрял, месил раствор и укладывал кирпичи. По всем законам экономики, логики и даже медицины он должен был проигрывать, но он побеждал.

Вторая мировая война остановила миссионерскую деятельность о. Максимилиана. 1 сентября 1939 г. немецкие войска вторглись в Польшу. 19 сентября  1939 г. о. Максимилиан и несколько других братьев были арестованы и помещены в лагерь, однако 8 декабря их неожиданно освободили, и они вернулись в Непокалянов. Большинство монастырей было закрыто оккупационными властями, а монахи распущены по домам. В Непокалянове осталось только сорок братьев, но и с их помощью можно было сделать многое.  Монастырь превратился в лагерь для беженцев, где получили кров, медицинскую помощь и еду 3500 человек, примерно треть из которых были евреями, скрывавшимися от нацистов. Но здесь не только помогали жертвам войны, здесь и  боролись с оккупантами – не зря его братья считали себя не только монахами, но и рыцарями. Отсюда с монастырской радиостанции велось подпольное вещание, обличающее преступления фашистов, здесь печатали листовки и воззвания. По непонятным причинам, возможно, благодаря тому,  что отец святого был этническим немцем, в течение почти двух лет ему удавалось  избегать преследований, но 17 февраля 1941 г. он был арестован и после нескольких переводов из тюрьмы в тюрьму в мае того же года отправлен в концентрационный лагерь Освенцим. Казалось, что это поражение, но это было начало победы, той победы, которая, по словам Папы Иоанна Павла II, стала  «победой, совершённой любовью и верой в месте, построенном для отрицания веры в Бога и в человека».

В  лагере о. Максимилиана, как священника особо ненавидимой нацистами Церкви, отправляли на самые тяжёлые работы, которые сами по себе должны были бы убить его, даже если бы не было голода, холода, регулярных жестоких избиений, но он не только выдерживал всё, что приходилось на его долю, но и поддерживал тех, кто оказался слабее его, в первую очередь, слабее духом. Он отдавал свою еду другим, занимал самое худшее и неудобное место в бараке, он лечил и утешал, исповедовал и молился и, если каким-то чудом удавалось добыть муку и приготовить облатку, шёпотом служил мессу. Он отдавал страдающим узникам свою жизнь понемногу в ожидании той минуты, когда понадобится отдать её всю.

В июле 1941 г. из блока № 14, куда за несколько дней до происшествия перевели о. Максимилиана бесследно исчез один из заключённых. Предположили, что ему удалось бежать. В наказание весь блок выгнали на плац и держали на солнце без еды и воды до позднего вечера, когда пред всем лагерем стали отбирать по жребию десятерых человек, которые должны были быть брошены в карцер и уморены голодом и жаждой, чтобы устрашить всех остальных. Один из смертников, Франтишек Гайовничек, отец большого семейства, в отчаянии вскричал: «Неужели я больше не увижу жену и детей?». И тогда из строя  вышел заключённый № 16670 и, обращаясь к начальнику лагеря  оберштурмфюреру СС Карлу Фрицшу, сказал: «Я – католический священник, и я хочу умереть вместо него, я стар, а  у него есть дети» и случилось чудо – начальник лагеря, фашист, отрицавший Христа, ненавидевший священников, считавший милосердие слабостью и доброту признаком отсутствия воли, согласился принять эту жертву.

Заложники были брошены в подвал, где им предстояло умереть медленной и мучительной смертью. Их агония длилась долго. Каждый день палачи приходили пересчитать узников и убрать тех, кто умер. И каждый день весь лагерь, затаив дыхание следивший за происходящим, слышал молитвы и пение псалмов, доносящиеся из бункера. Ободряемые о. Максимилианом заключённые умирали, но умирали, оставаясь людьми. Спустя три недели четверо из осуждённых, среди которых был и № 16670, всё ещё пели и молились. 14 августа, священник Максимилиан Кольбе и трое других, остававшихся в живых заключённых блока № 13, были умерщвлены фашистскими палачами при помощи инъекции фенола. Был канун Торжества Успения Пресвятой Девы Марии. Всю жизнь рыцарски служивший Непорочной, и в смерти святой Максимилиан оказался близок к Ней. Тело его было сожжено в печах Освенцима, а прах развеян.

Человек, которого он спас, заняв его место среди смертников, прошёл через все ужасы концлагеря и вернулся домой к жене и детям. Он прожил долгую жизнь и успел стать свидетелем того, как  10 октября 1982 г. Папа Иоанн Павел объявил о. Максимилиана Кольбе,  положившего  жизнь за друзей своих, святым. Сегодня святой Максимилиан Кольбе – небесный покровитель издателей, журналистов и политических заключённых.

Анна Кудрик